"Кстати, благородные доны, чей это вертолёт позади избы?" (с)
С 18 по 21 августа в Кёниге развернётся поэтический беспредел. Все 4 дня поэты, учёные, журналисты и проходимцы всех мастей будут мутить воду. Будет куча приглашённых гостей, в том числе, из других стран. Творческая группа "Эффект Доп(п)лера" будет отжигать 18 августа в "Альтернативе", где устроит поэтический перформанс "Диван" в 19.00 и 21 августа в библиотеке Чехова с 16.00, где будет культурный читак. В 21.00 в клубе "Репортёр" пройдёт финальный слэм. Подробная программа феста здесь: nastin.livejournal.com/995518.html
"Кстати, благородные доны, чей это вертолёт позади избы?" (с)
Я обожаю людей, которые говорят о том, чего не понимают. Их так хочется убивать. Их жизненная роль преуменьшена. Они нужны нам, чтобы мы могли чувствовать себя гигантами. Я гигант, и ты гигант, вместе мы - гиганты. И отцы русской демократии. Пиздец.
"Кстати, благородные доны, чей это вертолёт позади избы?" (с)
Иногда мне снится армия. А иногда мне снятся мои армейские начальники совсем не в казарменных декорациях. Что не удивительно - я не раз бывал у них дома. много букв про офицерский быт Наверное, всех офицеров можно поделить на женатых и неженатых. А ещё на тех, кто живёт в части, и на тех, кто живёт за её пределами. Мы получаем таким образом четыре разновидности офицеров, хотя на самом деле их три - я никогда не видел неженатого офицера, живущего за пределами части. Итак, вид первый: одинокий офицер, живущий в казарме. Таких у нас было довольно много. Жили они в общежитиях, переделанных из казарм. Так, над нами находилось офицерское общежитие на третьем этаже. Если подняться по лестнице, то можно было обнаружить ужасающую грязную взлётку, заваленную всяким мусором и заставленную бутылками и детскими колясками. Там, где у нас находились кубари, жили офицеры. Т.к. водопровод был не предусмотрен, то выходов у офицеров было два: ходить в общий туалет и общий умывальник, которые были засраны в десять раз сильнее, чем у нас в казарме (у нас было чисто, кстати), либо протянуть водопровод под деревянным полом, приподняв доски. И они тянули его резиновыми шлангами для поливки огородов. Устраивали непонятно какой водоотвод такими же шлангами... А иногда шланги рвались или передавливались, и тоже рвались. Короче, грязища в доме одинокого офицера была гарантирована. Смятая, никогда не убранная постель, стол, заставленный банками из под пива, которые превращались в пепельницы, грязные носки, парадный китель на плечиках, висящих на вбитом в голую стену гвозде. Компьютер с грязной клавиатурой, на котором смотрят порнуху или играют в игры (но никогда не работают, что вы!). Грязная посуда в тонкой, или наоборот старой громоздкой чугунной раковине. Шторы всегда опущены, в комнате - полумрак или полная тьма. На полу - истлевшие носки, бычки, спички, стоптанные берцы. Сам офицер, обычно спит на постели в одежде, укрывшись бушлатом. Возле электроплитки - засохшая колбаса и кортик, которым её резали...
Семейные офицеры жили в том же общежитии. Комнаты у них были побольше. В этих комнатах всегда стоял запах детской мочи, который ничем не выветривался. Шкаф перегораживал большую комнату пополам, отделяя спальню-гостиную от входной двери, коридора и "кухни". В комнате был двуспальный диван, который тоже никогда не убирался - на нём были скомканные простыни в цветочек, лежали детские распашонки, высыпанная косметичка и пульт от телевизора. Посреди комнаты, в окружении игрушек, стоял детский горшок, иногда не пустой. Компьютер был завален всякими дисками. По телевизору шли непрерывные дебильные мультики. Жена такого офицера была абсолютно равнодушна к солдатам и сержантам. Она говорила: "А, это ты..." - поворачивалась спиной и шла в комнату. На моё "здрасте" реагировали единицы. Я проходил, говорил ребёнку, "приклеенному" к телевизору: "привет". Ребёнок никак не реагировал. Тогда я садился за компьютер, включал его, вычищал вирусы, копировал документы, устанавливал ОС, подключал интернет. За час, два, три, которые я проводил у общажного офицера в гостях, мне ни разу не предлагали чай или кофе, не угощали едой, не заговаривали со мной. Человек в камуфляже и с сержантскими погонами - этакая невидимка у офицера дома. Как домовой - что-то делает, но чтобы его увидеть, нужно приложить определённые старания и напрячь глазные мышцы. Все эти часы, пока я возился с софтом или железом, ребёнок не отлипал от мультиков: он ел, пил, гадил, капризничал - но не отрывал взгляда от экрана. Жена офицера полировала ногти, болтала по телефону, жалуясь соседке через коридор, какой её муж козёл, пыталась переключить программу телевизора и орала на ребёнка, который хотел мультики. Изредка женщины пытались что-то готовить для своих мужей, пришедших на обед. Ст.л-т Утнасунов приходил обедать, переодевался в трусы и майку, подходил ко мне: "Н-ну ч-чт-то, Б-б-б-бондарь (он заикался), всё х-х-х-хршо?" Я отвечал: "Ещё полчасика, тащ старший лейтенант". Он: "С-с-смот-т-три м-м-мне, х-х-х-ршо сделай, п-п-понял? Ув-в-вал д-дам". Конечно, я знал, что никакого увала он мне не даст. Не имеет права, да и вообще - долбоёб и пиздюк. Увал я и сам себе мог нарисовать, потому что сидел в канцелярии. А ещё я мог сделать так, чтобы все его отчёты стёрлись или потерялись, чтобы его вызвали к начальству и заснули в жопу сапёрную лопатку... Но я говорил: "Правда, тащ старший лейтенант? Это было бы здорово". И он уходил, думая, что здорово меня наебал. Жена разводила ему Роллтон кипятком и резала крошащийся хлеб. Утнасунов чавкал. И я знал, что он через полчаса пойдёт с батареей в столовую и ещё будет чавкать там, хотя ему не положено, потому что он съест чью-то порцию. Например мою. Нет, конечно, достанется всем, но солдаты получат меньше, потому что таких жуков, как Утнасунов в части хватает.
Единственным исключением был семейный офицер, тоже старший лейтенант Тютюнин. Я был у него дома всего один раз. Тютюнин был механиком, спецом по самоходкам. И руки у него были золотые. Огромные, вечно грязные, в ссадинах и порезах. Когда он мне открыл дверь, монументальный в своей огромности, я увидел, что вся комната за его спиной засыпана стружками и опилками. Тютюнин сам делал себе мебель. да ещё, кажется и продавал. В тот момент он делал дверцу шкафа. Выходило не хуже, чем на фабрике. Пятилетняя дочка Тютюнина сидела на полу и играла опилками. Они красиво летали вокруг неё, а стружка почти не отличалась от светлых завитков на её голове и плечах. Нарядное платьице было безнадёжно угваздано древесной пылью. Иногда я слышал, как жена кричала на Тютюнина: "Опять свой срач развёл!" Тогда Тютюнин становился мрачен, шёл в парк боевых машин и напивался среди самоходок.
А ещё были семейные офицеры, которые жили в городе, за пределами части. Например, мой комабатар (командир батареи). Комбатар - это чтобы не путать с комбатом - командиром батальона. Сначала капитан Теслов жил тоже в общаге с женой и маленьким сыном. Потом он переехал в двухконатную квартиру. Не знаю, купил он её или как, но это пошло и ему, и его семье на пользу. У капитана Теслова была чудесная миниатюрная жена чуть старше меня и младше его лет на 10. Она, в отличие от остальных офицерских жён, была застенчива и приветлива, хотя при муже старалась держаться смело и грубо. Иногда я подумывал о том, как бы её соблазнить, но командир всегда был на страже и никогда не оставлял нас вдвоём надолго. Я часто бывал у него дома - сидел с его малышом. Они с женой уходили в гости или по делам, а мне оставляли инструкцию по кормлению Теслова-младшего. Я читал с ним книжки, играл в масынки, кормил с ложечки (в последние разы он сам лихо орудовал ею), выливал его горшок и укладывал спать. Мне было разрешено хозяйничать на кухне, есть командирский суп, пить чай и смотреть телевизор. По телевизору, когда ребёнок засыпал, я смотрел порнуху. В новогоднюю ночь, когда я собирался ложиться спать (около часа ночи), мне позвонил капитан Теслов и вызвал к себе домой. Я прошёл через КПП, поздравив часовых с новым годом и вышел в город. Город был пуст. Кружился лёгкий снежок в конусах фонарного света. В разрыве облаков проглянули звёзды. Короче, это была сказочная ночь. И ветер какой-то особенно ласковый, как будто в нём уже чувствовалась весна, ВЕСНА-2009. Дома у капитана Теслова был накрытый стол с порушенным тортом, виноградом и полупустыми фужерами. Командир с женой собирались в гости. Они уложили ребёнка, махнули мне рукой на стол, мол, доедай, и ушли. Я проверил ребёнка - он сонно хлопал глазами в кроватке, расстегнул ремень, отломил веточку винограда и откинулся на диван. Смотреть порнуху не хотелось. Я думал о том, как мои родные и близкие отмечают Новый Год. Написал всем смски, получил от всех ответы и уставился в телевизор. Еда после батарейного стола в горло не лезла. Так я и просидел три часа с немым телевизором, грустно размышляя о пяти оставшихся месяцах моей службы. А в соседней комнате спал ребёнок.
"Кстати, благородные доны, чей это вертолёт позади избы?" (с)
Оказывается мой прадед запечатлён на плёнку. Теперь у меня есть пятисекундный отрывок, на котором мой прадед, Погожев Михаил Алексеевич, проходит вместе со строем парадным маршем. Ему на записи меньше, чем мне сейчас - родился он в 1897, запись сделана, думаю, не позже 1917. Он в звании штабс-капитана, что примерно соответствует сегодняшнему "старшему лейтенанту". К сожалению, за пять секунд даже лицо разглядеть не удаётся - качество плёнки то ещё. Узнал прадеда совершенно случайно его сын - брат моего дедушки. Увидел по телевизору фильм про "Зелёных", а в этом фильме была хроника. Чудом дедушка углядел тот момент - 5 секунд из часового фильма. Позвонил на телевидение, спросил, что за фильм, нашёл его в интернете... Постараюсь залить это видео и показать его вам.
"Кстати, благородные доны, чей это вертолёт позади избы?" (с)
Калининградцы наверное знают, что вчера (или позавчера) на Московском проспекте возле магазина Подарки, на переходе, экскаватор сбил насмерть пожилую женщину. Образовалась огромная пробка. Я, проезжая мимо, видел как тело укладывают в чёрный мешок. Это факт. трупы бабушек и бульдозеры-убийцы!!! Теперь изложение на новостном сайте: На пересечении Московского проспекта с улицей Грига в Калининграде утром в понедельник большой экскаватор Atlas сбил насмерть пожилую женщину. Об этом сообщил на форуме «Нового Калининграда.Ru» пользователь Dackel. ДТП произошло на правой полосе в сторону выезда из города. Женщина переходила проезжую часть по пешеходному переходу. Пользователи форума сообщают, что на Московском проспекте из-за аварии собралась большая пробка на выезд из города.
Тоже факты.
В комментариях к новости жалеют в основном водителя экскаватора: 1. надо смотреть направо, потом налево, прежде, чем переходить на зелёный свет. 2. как можно было не заметить проезжающий перекресток на "бешеной" скорости экскаватор.. очевидно только если не смотреть на дорогу вовсе 3. Думаю, водитель не мог увидеть её из-за ковша. 4. Пешеход обязан пропустить транспортное средство, которое заканчивает проезд перекрестка, независимо от сигнала светофора. 5. водителя теперь жалко очень... 6. Для справки: максимальная скорость у экскаватора 20 км/час. 7. все произошло на моих глазах, он ехал очень медленно, наверное действительно она оказалась в слепой зоне, а она наверное думала до последнего, что он остановится или стала переходить, даже не посмотрев направо, водителя очень жалко, на него было страшно смотреть после аварии.
И я тоже пожалел водителя.
Сегодня ехал мимо венков в автобусе и услышал, как кондуктор говорит кому-то: "Все стоят, а этот нерусский на экскаваторе - чурбан - едет. Он же - нерусский, что ему знак светофора. И всё врут, что он из-за ковша не видел..."
И я сразу подумал, что да, понаехало чуркобесов, давят бабушек и детей, наверное, тоже. У него, наверное, ни прописки, ни прав не было.
И мне немедленно захотелось взять тяжёлую арматуру и кричать: "Россия для русских!!!1111"
ну, это я конечно шучу, но истины я, наверное, никогда не узнаю... Она - где-то рядом.