"Кстати, благородные доны, чей это вертолёт позади избы?" (с)
"Под музыку Вивальди <...> заплакали сеньоры, их жёны и служанки, собаки на лежанках и дети на руках..." (с)
Я не знаю, что ещё добавить к этому. Наверное именно поздние Никитины соответствуют чему-то очень глубокому внутри меня. Тому, что ставит знак равно напротив "дом", "мама", "тепло".
Я не знаю, найду ли я когда-нибудь женщину, которая ляжет в меня со всеми моими причудами как идеальный слепок. Не надо говорить, что такого не бывает и что радость в том, что все люди разные. Видимо, это мысль о идеальной матери.
Сегодня мне неожиданно очень захотелось, чтобы мой следующий день рождения был как тот, 13 лет назад, когда мы только переехали в старый дом с заросшим палисадом и разбитой кирпичной дорожкой. В дом, который стал для меня Домом.
Это яркое и ласковое утреннее солнце, высокий зелёный репейник, голубое небо с редкими облаками, красивая молодая мама. День, в который все мои проступки и глупости негласно забывались, день, который начинался с улыбки, независимо от того, что было вчера.
Почему-то сейчас очень не хватает этого детского ощущения, что всё забыто, и впереди только лето, запах горячей травы и совсем нестрашная осень в своём утреннем лёгком тумане, который стелется по ещё зелёной траве и уже сладковатым сентябрьским яблокам.
"Вальс начинается, дайте, сударыня, руку, и... раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три..." (с)
Я не знаю, что ещё добавить к этому. Наверное именно поздние Никитины соответствуют чему-то очень глубокому внутри меня. Тому, что ставит знак равно напротив "дом", "мама", "тепло".
Я не знаю, найду ли я когда-нибудь женщину, которая ляжет в меня со всеми моими причудами как идеальный слепок. Не надо говорить, что такого не бывает и что радость в том, что все люди разные. Видимо, это мысль о идеальной матери.
Сегодня мне неожиданно очень захотелось, чтобы мой следующий день рождения был как тот, 13 лет назад, когда мы только переехали в старый дом с заросшим палисадом и разбитой кирпичной дорожкой. В дом, который стал для меня Домом.
Это яркое и ласковое утреннее солнце, высокий зелёный репейник, голубое небо с редкими облаками, красивая молодая мама. День, в который все мои проступки и глупости негласно забывались, день, который начинался с улыбки, независимо от того, что было вчера.
Почему-то сейчас очень не хватает этого детского ощущения, что всё забыто, и впереди только лето, запах горячей травы и совсем нестрашная осень в своём утреннем лёгком тумане, который стелется по ещё зелёной траве и уже сладковатым сентябрьским яблокам.
"Вальс начинается, дайте, сударыня, руку, и... раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три..." (с)